Пришло Крестопоклонное воскресение, названное так благодаря выносу распятия на средину храма в завершение воскресной всенощной.
Как древо жизни было насаждено посреди рая, чтобы, вкушая от его плодов, Адам обретал бессмертие, так и Крест будет в эти дни предметом благоговейного почитания и поклонения со стороны прихожан.
И где бы ни случилось нам завидеть крест – на куполе храма, на могильном памятнике или близ просёлочной дороги, – поклоняясь ему, мы черпаем спасительную благодать.
Однажды на заброшенном кладбище моё внимание привлёк разорённый склеп и стоящее перед ним надгробное распятие. Видно было, что изображение креста подверглось неистовому расстрелу. Поверхность стены, вся изрешеченная пулями, – тому немое и страшное свидетельство...
Думы, меня там посетившие, вылились в стихотворение.
Был час третий, и распяли Его.
Однажды посетив смиренное кладбище,
Увидел в уголке я разорённый склеп.
Прислушался: казалось, то не ветер свищет –
Калика плачется, доживший до ста лет.
«Увы, хозяева могилу позабыли,
Когда настигла их година смутных дней.
Не видно плит из-за листвы пожухшей, пыли, –
Поведал ветер мне о вотчине своей. –
Здесь долго нищие бродяги стаей жили,
Скрываясь в склепе от осеннего дождя,
Затем безбожные могилу сокрушили
И расстреляли крест в исходе октября».
Заплакал тихо ветер и умолк на время,
А со креста взирал в молчании Христос.
Изъязвленный плетьми, в шипах терновых темя,
Пробитое ребро, обвивший бёдра холст.
Мне ветер в сизых сумерках шептал уныло:
«Бывало, забредёт случайный человек,
Но взору пришлому здесь ничего не мило,
Пока не занесёт могилу первый снег».
Я ветер вопрошал под вязов тёмной сенью:
«Как тайну разгадать Руси с её судьбой?
Отверсты нам Христа объятья во спасенье,
Но царствуют хула, гордыня и разбой».
«Свершать мне должно до конца святую тризну,
Покуда кровью не окрасится Луна».
«Что будет вслед за тем?» Вздохнул он с укоризной:
«Погаснут звёзды – и приидет Судия».
